Допрос явившегося из бегов конюха Уктусского завода Ивана Яковлева Таваспаева (20.06.1746)

ГАСО. Ф. 24. Оп. 1. Д. 1130. Лл. 852–853 об. Подлинник.
Набор текста: А. Г. Ушенин.

(л. 852) № 2653.

1746 года июня 20 дня в Канцелярии Главного заводов правления явльшейся собою из бегов Уктуского завода конюх Иван Яковлев сын Таваспаев допрашиван. А в допросе сказал: от роду ему дватцать девять годов, родом бывал Уктуского завода. И назад тому годов з двенатцать взят он с того завода сюда в Екатеринбурх в рекруты из бобылских детей. И по взятии в рекруты в верности службы к присяге привожен был здесь же. И определен был на вышеупомянутой Уктуской завод в конюхи. Квартиру имел он при том заводе у огольного мастера Петра Пелынова.

И быв в тех конюхах года с три, бежал назад тому девять годов от молодоумия своего, а не от чего иного, до вешняго Николина дни недели за две, в субботу после полдень. И сперва пошел по лежащей дороге к Невьянскому покойного действителного статского советника Акинфея Демидова заводу. И прошед здешней Екатеринбургской завод и деревню Пышминскую мимо, начевал в лесу. А ел взятой с собою хлеб с Уктуса, которого взято было три ковриги. И поутру став, пошел паки тою ж дорогою чрез деревни Мостовую, Кунарскую мимо, не приставая нигде ж. И пришед на тот Невьянской завод в воскросение под вечер на рынок, и купил тут хлеба на две копейки. И отшед от того завода например верст з десять, начевал в лесу. И поутру став, пошел Алапаевского ведомства в Мурзинскую слободу, (л. 852 об.) до которой шел чрез Бынговской Демидова заво[д] и деревню Бродовую, не заходя ни х кому. Также и Мурзинскую слободу того ж дни под вечер прош[ед] мимо ж, и начевал за той слободой растоянием например верстах в шести на бору. А ел в[зя]той на Невьянском заводе на рынке хлеб.

И поут[ру] став, пошел мимо ж Арамашевской слободы [де]ревню Леневку в Покровское Демидова село. И выпросился тут у крестьянина Калины Минеев[а] сына Зырянова начевать, которому по спрашива[нию] ево сказывался гулящим руских городов |: а пашпарту он не спрашивал :| имянем Андреем сыном Яковлевым, которой поутру и приговорил ев[о] жить к себе. У коего и жил в домовой ево разн[ой] работе одно лето. И осенью от него отшел того ж села к крестьянину Петру Парфенову сыну Хмелеву. И жил у него до Рождества Христова в разной ево домовой работе.

А потом нанялся у него возить с Невьянского на Утчинской Демидова завод железо, по которое и поехал было в первый раз. Токмо доехав до деревни Черемиской, от воли Божией заболел горячкою, в которой и лежал у крестьянина Якова Иванова сына Жулана, а подлинно как ему прозвание — не помни[т], две недели. И от ево ношным времянем в беспаметстве в той болезни ушел в лес и бродил по тому лесу одни сутки, в которое время у правой руки ознобил персты. И наехав на ево на дороге, незнаемые люди свезли Аятской слободы в деревню Шейтанку и отдали (л. 853) тутошнему жителю Науму Ярофееву сыну Свалову |: которым сказывался так же, как и выше показано :| у которого и лежал тою ж болезнию, также и за ознобом руки, до Светлого Христова Воскресения.

А потом от него по свободе от той горячной болезни пошел для излечения той руки паки в Покровское село к вышепомянутому Зырянову, у которого жил прежде сего одно лето. И по приходе жил у него за излечением той ознобленной руки до вешного Николина дни.

И как у той руки ознобленные персты отвалясь напрочь позажили, то пошел Невьянской слободы в деревню Лебедкину. И пришед, в оной нанялся у жителя Ивана Иванова сына Мякушкина в строк, у которого и жил один год.

От него пошел Мурзинской слободы в деревню Мостовую, в кою и пришел того ж дни под вечер, и выпросился у крестьянина Андрея Афонасьева сына Притчина начевать. И обеим им по спрашиваниям их сказывался как выше показано руских городов гулящим имянем Андреем прозванием уже Паклей. И поутру став, пошел той же деревни к крестьянину Степану Иванову сыну Гороховикову. И жил у него в домовой ево лехкой работе два года. И ему сказывался так же, как выше писано. От него пошел паки к вышеписанному крестьянину Притчину. И жил у него пять годов.

И от него раскаявся пошел сюда в Екатеринбурх явитца. И шел до здешняго Екатеринбургского завода, не приставая (л. 853 об.) ни х кому, два дни. А на пропитание хлеб покупа[л] в стоящих по той дороге жилых местах. И п[ри]шед вышеписанного числа, в здешней Канцелярии Гл[а]вного заводов правления и явился, и в том вину свою приносит.

Про тот ево побег никто не знал и не помогал, и укрывательства ни от кого не было. Шкарб свой до того побегу имел он у вышеписанного угольного мастера Пелымова, и оной с собою не взял. Будучи в то[м] побеге, данного воровского паспорту и никакого пр[о]пускного писма ни от кого не имел. На воровствах, ра[з]боях и смертных убивствах он один и ни с ке[м] другими не бывал. Воров, разбойников и других беглых и пр[и]чинных людей нигде не видал и не знает. По вз[я]тии в рекруты лоб у него бриван бывал толко раза с четыре. И как в нынешней побег пошел, то оной был зарощен. Напредь сего в бегах и ни в каких наказаниях ни за что не бывал.

И все сказал самую истинную правду и ничего не утаил. А если что сказал ложно или утаил, а после в том изобличен будет, то б с ним учинить по указом, чему будет достоин.

К сей скаске вместо Ивана Таваспаева ево прошением руку приложил копист Марко Щепоткин.